Слагаемые победы:за кулисами «Формулы-1»

Борьба на трассе, как, впрочем, и за ее пределами — лишь вершина пирамиды «королевских» гонок. Во время Гран-при «Формулы-1» в Сочи нам довелось пообщаться с теми, от кого во многом зависит успешное восхождение на ту самую вершину

СОЧИНСКИЙ КАЛЕЙДОСКОП

Если честно, у меня были некоторые сомнения в том, что и на этот раз на автодроме будет аншлаг. Сомнения не оправдались: интерес к Формуле-1 в России не ослаб. Да еще и присутствие россиян в венценосной дисциплине автоспорта удвоилось: помимо «боевого» пилота команды Red Bull Racing Даниила Квята на асфальт сочинского автодрома вывел болид Renault R.S. 16 Сергей Сироткин, ныне выступающий в гоночной серии GP2. Правда, пока в рамках свободной практики и в должности тест-пилота команды Renault Sport Formula One Team. Но Борис Ротенберг, руководитель программы SMP Racing, участником которой является Сергей, уверен, что это не последний старт Сироткина в F1. Что касается гонки, то в ней блистал Нико Росберг, продолживший серию побед, начало которой было положено еще на прошлогоднем Гран-при Мексики. Его напарник по Mercedes AMG Petronas Formula One Team Льюис Хэмилтон («записной» победитель предыдущих Гран-при России) из-за технических проблем в квалификации был вынужден прорываться с десятой позиции. И прорвался на подиум. В Сочи второй подиум в сезоне завоевал и пилот Scuderia Ferrari Кими Райкконен. На этот раз он поднялся на третью ступень пьедестала. Но больше всего в Сочи ждали, конечно же, от Дани Квята. В чем-то надежды оправдались — Квят внес серьезные коррективы в ход гонки. Искорка противостояния с Себастьяном Феттелем, вспыхнувшая еще в Китае, разгорелась в пламя, в результате которого Себастьян выбыл из гонки, а под раздачу попал еще и коллега Даниила по команде Даниэль Риккардо. Квят в ходе гонки был наказан штрафом stop & go, а после гонки последовали и командные административные санкции. Из активов сочинской гонки можно отметить еще и то, что здесь завоевал свои первые очки в Формуле-1 Кевин Магнуссен (Renault Sport Formula One Team), а Фернандо Алонсо и Дженсон Баттон заработали первые очки для McLaren Honda Formula 1 Team в нынешнем сезоне.

Себастьян Феттель. В Сочи все за него решил Даниил Квят

ЦЕНА ОДНОГО ПРОЦЕНТА

За все время существования Формулы-1 технические требования глобально менялись восемь раз. Кстати, постепенно возвращаясь на круги своя: с 1947 по 1953 год допускалось применение 1,5-литровых моторов с нагнетателем, а сегодня болиды Формулы-1 оснащены 1,6-литровыми моторами V6 с турбонаддувом. Правда, с гибридной составляющей. Но одно из требований достаточно давно не претерпевает изменений: моторы гоночных автомобилей должны работать на коммерческих сортах топлива. И это требование тщательно контролируется Международной автомобильной федерацией: в любой момент гоночного уикенда технические комиссары FIA могут затребовать образцы проб любой из команд и провести экспресс-анализ на соответствие взятых проб тем образцам, которые ранее команда предоставляла для омологации. При этом топливо должно на 99 % соответствовать европейским стандартам. И это с учетом того, что, к примеру, в составе гоночного бензина Shell V-Power содержится около 200 различных компонентов.

Отцы и дети.. . Йос Ферс таппен (слева) и Карлос Сайнс. После Сочи дороги детей разойдутся

Алан Вордл, специалист мобильной лаборатории Shell, находящейся рядом с боксами команды Ferrari, протягивает мне перчатки и защитные очки. «Ты сам можешь провести экспресс-анализ топлива, взятый из бака автомобиля Себастьяна Феттеля», — предлагает Алан. Из бутылочки с номером 5 на этикетке (номер автомобиля Феттеля) набираю пипеткой немного прозрачной жидкости и переливаю ее в малюсенький пузырек. Неужели этого количества достаточно? «Для анализа хватает 1 мл, но и из этого количества достаточно лишь одной сотой части», — поясняет Алан. Закрываю пузырек пробкой и устанавливаю его на вращающуюся турель хроматографа. Дальнейший процесс осуществляется в автоматическом режиме: тонкая игла протыкает пробку пузырька, после чего капля топлива попадает на нагретую пластину и испаряется. Далее полученная газовая смесь разлагается на фракции.

Карлос Сайнс (слева) и Макс Ферстаппен. Пока еще оба в Toro Rosso, и на счету Макса нет ни одного подиума…

«Вот «отпечаток пальца» образца, который был взят из бака автомобиля, — Алан указывает на кривые, появившиеся на экране монитора компьютера. — А вот это график, также полученный после теста методом газовой хроматографии того образца, который мы отправляли для омологации в FIA». Он совмещает два графика, и они абсолютно точно ложатся один на другой. Увеличиваю картинку, но расхождений все равно нет. Если же они все-таки обнаружатся, всегда можно установить, какой из компонентов всей композиции топлива не соответствует заявленному. В течение гоночного уикенда Алан Вордл берет порядка 30 образцов топлива на всем его пути от бочки, в которой топливо доставляется на трек, до бака гоночного автомобиля.

Нико Росберг. Есть седьмая подряд победа!

Учитывается любая возможность занесения посторонних примесей: от микрочастиц на фильтре заправочной машины до следов смазки на перчатках заправщика. Ставки в этой игре слишком велики: малейшее несоответствие реального топлива тому, что было заявлено для омологации, приведет к дисквалификации команды. И работа Алана заключается в том, чтобы этого не произошло. Но ведь есть же и возможность для творчества — тот самый один процент, благодаря которому можно подготовить топливную революцию! На самом деле в Shell подобную иронию не поймут: в прошлом году в рамках дозволенного было разработано пять версий топлива, что помогло на 25 % повысить эффективность двигателя. Вот уж действительно — не думай о проценте свысока.

…а Даниил Квят пока защищает цвета Red Bull Racing

НЕ ПРОСТО СМАЗКА

Передо мной два пузырька с образцами моторного масла. В одном масло практически прозрачное, в другом — с коричневым оттенком. «Первый образец — это свежее масло, а второй — масло, которое мы взяли из двигателя автомобиля. Угадай, сколько километров проработало масло из второго образца», — спрашивает коллега Алана, Марсель Элерт. Я знаю, что масло в двигателе автомобиля Формулы-1 меняется после каждой из «активностей» на треке: свободной практики, квалификации… А еще масло в двигателе автомобиля Формулы-1 не должно работать больше 350 км пробега. Понимаю, что сейчас, скорее всего, ошибусь в большую сторону, но называю цифру в 200 км. Оказывается, ошибся я ровно вдвое — цвет масла изменился уже после 100 км пробега. Что и неудивительно, так как масло в двигателе болида Формулы-1 работает при чрезвычайно высоких нагрузках. И его функции не ограничиваются только смазкой трущихся деталей, обеспечивая их защиту от преждевременного износа. Масло, работающее в гоночном двигателе, должно обеспечивать и охлаждение рабочих поверхностей (температура поршней превышает 300o C), и создавать на поверхностяхдеталей устойчивую пленку, сокращающую потери на трение. И постоянный прогресс в разработке новых композиций моторного масла также внес свою лепту в те самые 25 % улучшения характеристик двигателя. А это ни много ни мало может обеспечить улучшение времени круга на полсекунды. Используемое масло, в отличие от топлива, не регламентируется FIA, поэтому его формула по ходу сезона может меняться в широких пределах. Кстати, своей прозрачностью масло Shell Helix Ultra, которое сегодня используется в моторах болидов Ferrari SF 16-H, во многом обязано тому, что в составе его основы использовано базовое масло, произведенное по технологии PurePlus из природного газа. Именно оно отличается особой прозрачностью, так как не имеет примесей, характерных для базовых масел, произведенных из нефти.

«А теперь за работу», — предлагает Марсель. Снова провожу забор масла из емкости, на этикетке которой номер автомобиля, ванночка с маслом устанавливается в атомно-эмиссионный спектрометр, в масло погружается диск, который во время анализа вращается. Второй элемент — углеродный стержень. Подается напряжение, и между стержнем и диском, на ребре которого постоянно присутствует масло, происходит электрический разряд. Масло сгорает, а все входящие в него компоненты дают при сгорании свою собственную длину волны. Весь процесс занимает 30 секунд. «Это как анализ крови — мы на атомном уровне можем определить наличие и концентрацию всех элементов, входящих в конкретный образец масла, — поясняет Марсель. — Но в отчет мы включаем не все элементы, а только те, по наличию которых можно судить об износе двигателя. Превышение содержания какого-либо металла может служить тревожным звоночком для инженеров, отвечающих за двигатели». Каждый образец анализируется дважды, и средний результат идет в отчет. После этого полученные результаты сравнивают с прогнозируемыми, и инженеры принимают решение о судьбе силового агрегата.

Да и интрига гонки, по сути, завершилась на первом круге

А Льюис Хэмилтон уже давненько в роли догоняющего

В спектрометре образец масла раскладывается буквально на атомы

В ходе гоночного уикенда топливо постоянно проходит тестирование

Алан Вордл — человек, гарантирующий в Ferrari чистоту топлива

SHELL В СОСТОЯНИИ ОБЕСПЕЧИТЬ РЕСУРС

Луиджи Фарбони работает в Ferrari с 1997 года. В 2002-м был инженером по двигателям в тестовой команде, а с 2002 по 2004-й — инженером по двигателям сначала с Михаэлем Шумахером, а затем с Кими Райкконеном. С 2015 года Фарбони руководит группой обслуживания двигателей в местах проведения гонок F1.

Энцо Феррари говорил, что те, кто не умеет делать двигатели, занимаются аэродинамикой. У Ferrari всегда были отличные моторы. Но, к примеру, в прошлом сезоне отставание от Mercedes было просто катастрофическим.

Мы два года назад понимали, что имеем серьезное отставание от Mercedes. И все это время активно работали над проблемой. Причем работали по всем элементам силовой установки, а не только над двигателем внутреннего сгорания. Сегодня мы считаем, что наши моторы ни в чем не уступают Mercedes. И в будущее смотрим с оптимизмом.

Когда в гонки F1 приходит новый поставщик моторов, как это сделала Honda, сколько времени может потребоваться для создания конкурентоспособного двигателя?

Вопрос сложный, это зависит от множества факторов. Например, от бюджета и наличия хорошей технической команды. Но при всех благоприятных факторах пары лет может быть достаточно. Кстати, так же быстро можно и потерять техническое преимущество.

В той или иной степени в ходе сезона силовая установка гоночных автомобилей модифицируется. Как в этом случае происходит адаптация топлива и масел?

Все работы идут параллельно. Мы определяем направление, которое обеспечит нам повышение мощности, и говорим специалистам Shell, какие характеристики топлива и масел нам для этого нужны. В ответ получаем набор нескольких композиций топлива и масла, тщательно тестируем эти продукты и выбираем наиболее подходящие. Но если потребуется, можем подогнать настройки двигателя, например, под конкретное топливо.

Считается, что топливо для болидов Формулы-1 на 99 % состоит из «гражданского» бензина. Что будет, если высокооктановый бензин Shell V-Power с обычной АЗС залить в бак автомобиля Формулы-1?

Никакой проблемы не будет, и автомобиль поедет, так как изменения в бензине для автомобилей F1 по сравнению с топливом для дорожных автомобилей незначительны.

Если 99 % топлива у всех поставщиков моторов одинаковы, значит, успех может быть обеспечен тем самым одним процентом? В чем секрет компонентов, заключенных в этом проценте?

Не знаю. Но если бы знал, я бы не сказал.

Сегодняшний лимит топлива на гонку составляет 100 кг, что эквивалентно 130–140 литрам. И несмотря на увеличение мощности, двигатели должны становиться все более экономичными. Насколько на процесс повышения экономичности может повлиять качество моторного масла?

Топливная экономичность для нас является важным фактором. И она в определенной степени обеспечивается соответствующим топливом и маслом. Но есть и более важный момент: в связи с ограничением числа силовых агрегатов на сезон мотор Формулы-1 должен отходить 4000 км. Это накладывает очень высокие требования на смазочные материалы. И масла Shell в состоянии обеспечить нам этот ресурс.

Источник: 5koleso.ru